О внешних факторах, определяющих развитие нефтегазового сектора России в 2025 г

Алексей МАСТЕПАНОВ
Главный научный сотрудник ИПНГ РАН,
д. э. н., профессор РГУ нефти и газа
им. И.М. Губкина, академик РАЕН
E-mail: amastepanov@mail.ru

Введение

Исследования, проведенные нами в предыдущие годы, показали, что в последние десятилетия определяющими факторами развития мировой энергетики всё в большей мере становятся не экономические, а политические и геополитические факторы. Именно под их воздействием формируется новая архитектура мировой экономики и международных отношений, начинается возврат к политике баланса сил и силового давления, а на пути между­народного энергетического сотрудничества возникают многочисленные барьеры [1]. Растёт и инструментарий реализации политических и геополитических факторов – различные санкции, квоты, запреты, ограничения и другие подобные меры.
Но если США, вводя санкции по политическим мотивам, одновременно преследуют и получение экономических выгод для своего государства (причём, зачастую именно экономические выгоды и преимущества лежат в основе решений о принятии таких санкций, прикрываемых политическими лозунгами), то их союзники, и в первую очередь страны ЕС, вводят подобные меры вопреки своим собственным экономическим интересам. И ярчайший пример таких мер – отказ от российских энергоресурсов, который привёл к резкому росту цен как на сами эти энергоносители, так и на производимую из них продукцию.
Исследования, проведенные нами в рамках выполнения научных тем 122022800270–0 (FMME‑2022–0004) и «Фундаментальный базис инновационных и цифровых технологий прогноза, поиска, разведки и освоения углеводородных ресурсов (фундаментальные, поисковые, прикладные, экономические и междисциплинарные исследования до 2030 г.)», показали, что на предстоящее развитие нефтегазового комплекса, как и всей экономики России, значительное воздействие будет оказывать целый ряд событий и тенденций, лежащих далеко за пределами ТЭК, которые зародились либо получили развитие в 2024 г. Самые яркие примеры этого – военные действия на Украине, которые получили дальнейшее развитие, подогреваемые усилиями ряда стран Запада и грозящие всему миру дальнейшими потрясениями, и беспрецедентное санкционное давление на Россию.
Но и без украинских событий и санкционного пресса прошедший год был «богат» на глобальные вызовы. Это и эскалация международной напряжённости, и гуманитарные, природные и техногенные катастрофы в разных регионах мира и другие подобные события. Кроме того, прошедший год был годом геополитической, экономической и экологической неопределенностей. Он был насыщен международными конфликтами и связанными с ними глобальной и региональной нестабильностями, которые сопровождались милитаризацией мировой политики. Мир продолжало лихорадить, и в этой исторической мясорубке рушились многие казавшиеся незыблемыми правила и сценарии. Как отметила 19 декабря 2024 г. телеведущая ВГТРК Александра Суворова, модератор программы «Итоги года с Владимиром Путиным», сейчас такое ощущение, что мир либо уже сошёл с ума, либо сходит, потому что конфликтный потенциал во всех точках мира фактически сейчас зашкаливает [2].
В то же самое время, в части общей оценки итогов ушедшего 2024 г. можно согласиться с Ф. А. Лукьяновым, главным редактором журнала «Россия в глобальной политике»: – «Политические противоречия и стратегическая конкуренция делают всё, чтобы прервать всеобщую взаимосвязь. Санкционная вакханалия и превращение мировой резервной валюты в оружие всё более массового поражения, кажется, не оставляют шанса сохранить интегрированную систему. Но она не даётся. Демонтаж правил эпохи глобализации не ведёт к распаду мира на части. Это, пожалуй, главный вывод из уходящего года. Глобализация, как она была задумана в конце прошлого – начале нынешнего веков, закончилась, но взаимосвязанность мира не прерывают ни пандемия, ни вой­ны» [3].
И вполне естественно, что многие из событий 2022–2024 гг. в области экономики и международных отношений – глобальных вызовов современности, будут в той или иной степени не один год сказываться как на развитии нефтегазового комплекса России, так и на перспективах развития российской политики и экономики в целом. Скажутся они на степени и формах участия России в международных отношениях и её вовлечённости в процессы формирования мировой экономики, на всей глобальной экономике и энергетике.
Основные из этих вызовов кратко рассмотрены нами в [4] . В данной статье рассмотрим два из них – снижение доминирования США в мире и антироссийские санкции.

Снижение доминирования США в мире

Значительная часть экспертов единодушна в том, что в наступившем году продолжится снижение доминирования США в мире: и в экономике, и в международной торговле, и в политике.
Соединенные Штаты являются крупнейшей экономикой в мире, занимая 1 место по номинальному ВВП и 2 место по ВВП по паритету покупательной способности (ППС). По предварительным оценкам Международного валютного фонда (World Economic Outlook – МВФ) и журнала World Economics Research, удельный вес США в мировом номинальном ВВП в 2024 г. составлял 26,4%, а в ВВП по ППС – 12,6% [6, 7]. Тем не менее в последние 2 десятилетия, как и во многих других развитых странах, темпы роста экономики США снижаются. Если в 1950‑х и 1960‑х гг. средние темпы роста были выше 4%, то в 1970‑х и 1980‑х гг. они снизились примерно до 3%. В последние 10 лет средние показатели темпов роста были ниже 2%, и со II кв. 2000 г. никогда не достигали уровня 5% [8]. Одновременно высокими темпами растёт государственный федеральный долг США – как в абсолютном размере, так и в процентах к ВВП страны (таблица 1).

Соответственно, с каждым годом происходит снижение доминирования США в мире (рис. 1, таблица 1). Подобная нисходящая динамика значений США и других государств коллективного Запада в мировом объёме ВВП показывает, что они во главе с США уже не способны быть мировыми экономическими лидерами и уступают государствам, которые не так давно были либо их колониями, либо полностью зависели от них. Подобная тенденция, по оценкам специалистов, будет развиваться и дальше.

Причем, тенденции снижения доминирования США в мире и роста их государственного долга просматривались уже давно. Так, по оценкам PwC, сделанным ещё в феврале 2017 г., в 21 веке будут доминировать развивающиеся экономики. В результате к 2050 г. экономика США даже по ППС опустится с 1 на 3 место, уступив Китаю и Индии, а доля США и ЕС в глобальном ВВП по ППС снизится, соответственно, до 12% и 9%, тогда как Китая – вырастет до 20%, а Индии – до 15% [9]. По оценкам же World Economics Research (Лондон), сделанным в декабре 2024 г., доля США в мировом ВВП по ППС составит 11,7% уже к 2030 г. [7].
Что же касается государственного долга США, то он, согласно оценкам бюджетного управления Конгресса США (The Congressional Budget Office), сделанным в феврале 2023 г., будет увеличиваться с каждым годом и достигнет 118,2% ВВП в 2033 г., достигнув исторического максимума. Прогнозируется, что в последующие 2 десятилетия растущий дефицит приведёт к ещё большему росту федерального долга, до 195% ВВП в 2053 г. (рис. 2) [14].

В январе 2005 г. бюджетное управление Конгресса США опубликовало новые оценки роста государственного долга: он вырастет со 100% ВВП в 2025 г. (2024 г. – 97,8%) до 118% в 2035 г., превысив предыдущий максимум в 106% ВВП в 1946 г. [15]
Однако, как подчеркнул Президент России В. В. Путин, выступая 16 декабря 2024 г. на расширенном заседании коллегии Минобороны РФ, «мы видим, что действующая администрация США, практически весь коллективный Запад не оставляют попыток сохранить своё глобальное доминирование, продолжают навязывать мировому сообществу свои так называемые правила, которые при этом раз за разом меняют, передёргивая так, как им это удобно. Собственно говоря, есть только одно стабильное правило: никаких правил для тех, кто это делает, для тех, кто считает себя во главе всего мира, тех, кто считает себя представителями Господа на земле, хотя сами в Господа не верят» [16].
В итоге, как отметил главный исполнительный директор ПАО «НК «Роснефть» И. И. Сечин в своём ключевом докладе «Прощание с иллюзиями. Мировая энергетика в ловушке Фукидида» на XVII Веронском Евразийском экономическом форуме 5 декабря 2024 г., «сегодня, пользуясь своим статусом мирового гегемона, США делают главную ставку на создание особых условий для своей экономики за счет других участников рынка, в том числе своих союзников. Последствия такой политики США мы видим как в Европе, так и в развивающихся странах. Сознательно обостряются и создаются конфликты на Ближнем и Среднем Востоке, Украине, в Латинской Америке и Азиатско-­Тихоокеанском регионе. Эта ситуация была давно описана крупнейшим древнегреческим историком Фукидидом, считающимся одним из основателей исторической науки. В своём труде «История Пелопонесской вой­ны» он описал классическую ловушку: страх гегемона перед возникновением альтернативных глобальных центров силы неизбежно приводит к вой­не с ними. Эта вой­на уже началась. На разных театрах она развивается по-разному. Где‑то горячая, а где‑то гибридная: в сфере технологий, климата, финансов, торговли и культуры. К сожалению, сегодня мировая энергетика не является исключением. Она стала одной из целей и инструментом этой гибридной вой­ны» . Одним из основных инструментов этой вой­ны – экономической борьбы США и их партнёров против конкурентов, стали санкции – рестрикции, основная цель которых – сдерживание экономического роста этих самых конкурентов.

Антироссийские санкции США и их союзников

В прошедшем году существенно ужесточились антироссийские санкции, которые охватывают в настоящее время практически все сферы российской экономики – финансовую, энергетическую, технологическую, транспортно-­логистическую и др.
Только за период с 21 февраля 2022 г. по 19 февраля 2025 г., по данным X–Compliance, против России было введено 18 420 санкций западных стран [18]. И масштабы санкций постоянно расширяются. С начала СВО санкции против России ввели более 60 стран. В числе основных инициаторов этих санкций – США, ЕС, Великобритания, Япония, Швейцария, Австралия и Канада (рис. 3).

В списки внесены тысячи лиц и объектов: физические лица и организации, морские и воздушные суда, товары . Одним из главных направлений санкций в сфере энергетики стал отказ от импорта российских энергоносителей или его сокращение.
Так, в ноябре 2024 г. Минфин США наложил санкции на 52 кредитные организации, включая Газпромбанк, через который осуществляется оплата европейскими странами российского трубопроводного газа. 4 декабря 2024 г. Министерство финансов США в очередной раз расширило санкционные списки по РФ, внеся в них 5 физических и 5 юридических лиц. В списки попали организации из США, Таиланда, Великобритании, ОАЭ, а также компания, имеющая представительства в Лондоне, Москве, Риге, Сингапуре и Стамбуле. И в 2025 г., при всех возможных поворотах в российско-­американских отношениях, санкционная политика США будет продолжаться, поскольку, как отметил министр иностранный дел РФ С. В. Лавров, у нас есть полное понимание того, что в США существует двухпартийный консенсус в отношении России. Этот консенсус не дружественный, а, прямо скажем, русофобский. Независимо от партийной принадлежности правящая элита будет продвигать свою линию на то, чтобы Россия как конкурент была всячески ослаблена [20].
Деградация основ цивилизованных взаимоотношений между странами дошла до того, что сейчас для введения новых санкций даже не требуется выдвигать обвинение и доказывать вину, что противоречит базовым принципам международного права. Более того, контакты с санкционными лицами автоматически приравниваются к совершению преступления.
Кроме санкций, введенных на государственном уровне, значительное влияние на экономику России оказывают решения крупных международных компаний о сокращении или приостановке деятельности на территории нашей страны. Иностранные корпорации из стран, которые ввели официальные санкции, и из третьих стран, не присоединившихся к санкциям, прекращают сотрудничество с российскими компаниями и организациями, боясь также попасть под вторичные санкции. По данным исследователей из Йельского университета, около 1 тыс. западных компаний обязались прекратить или сократить свою деятельность в России [21].
Безусловно, все эти санкции наносят существенный ущерб российской экономике, в том числе и её энергетическому сектору. Но главной своей цели – «разорвать экономику России в клочья» – они не достигли. «С экономикой в целом в России ситуация обстоит нормально, устойчиво. Мы развиваемся, несмотря ни на что, несмотря ни на какие внешние угрозы и попытки воздействия на нас», – охарактеризовал их действие Президент России В. В. Путин, подводя итоги прошедшего года [2].
Как уже было отмечено нами год назад, антироссийский санкционный пресс в ближайшие десятилетия, по крайней мере, до середины века, будет только усиливаться. И происходить это будет как в результате новых рестрикций, так и в силу совершенствования самих санкционных механизмов, закрывающих возможные «лазейки» обхода уже принятых санкций [22]. Значительная часть всех этих санкций и ограничений напрямую или косвенно касается и будет касаться деятельности российского нефтегазового комплекса.
Уже 10 января 2025 г. Министерство финансов США ввело дополнительные антироссийские санкции, которые сами американцы назвали самым масштабным ударом по российскому энергетическому сектору: «Сегодня Министерство финансов США приняло радикальные меры для выполнения обязательства G7 по сокращению доходов России от энергоносителей, включая блокирование двух крупных российских производителей нефти. Сегодняшние действия также вводят санкции в отношении беспрецедентного количества нефтевозов, многие из которых входят в состав «теневого флота», непрозрачных трейдеров российской нефти, базирующихся в России поставщиков нефтесервисных услуг и российских энергетических чиновников», – отмечено в пресс-­релизе Минфина США [23].
Кроме непосредственно нефтегазовых компаний – ПАО «Газпром нефть» и ПАО «Сургутнефтегаз», в санкционный список вошли [23]:
их дочерние предприятия (20 – «Газпром нефти» и 8 – «Сургутнефте­газа»);
многие контрагенты российских нефтяников (трейдеры, страховщики, перевозчики, участвующие в экспорте сырья, причем не только из России, но и из Гонконга и ОАЭ);
страховые компании СПАО «Ингосстрах» и Группа «АльфаСтрахование», которые только в 2024 г. получили аккредитацию для работы в Индии;
больше 30 нефтесервисных компаний, в том числе ООО «РН-ванкор» – оператор флагманского проекта ПАО «НК “Роснефть”» «Восток-ойл» и ООО «РусГазАльянс» – оператор разработки Парусового, Северо-­Парусового и Семаковского месторождений в ЯНАО;
судоходные компании и суда – ПАО «Совкомфлот» и её 69 судов (включая 54 танкера для перевозки нефти и нефтепродуктов и 4 танкера СПГ), АО «Роснефтефлот» и её 13 судов, ООО «Газпромнефть Марин Бункер» и её 10 судов, 4 других компании и их 9 судов.
Пострадали от новых американских санкций и предприятия других отраслей России, в том числе и газовый бизнес [23]. Кроме СПГ-танкеров, в санкционный список попали среднетоннажные заводы по сжижению природного газа «Газпром СПГ Портовая» и «Криогаз-­Высоцк.
Среди предприятий из других отраслей в санкционном пакете оказались ОАО «Кузбассразрезуголь», угледобывающий ГОК «Денисовский» в Якутии, АО «Лискинский завод монтажных заготовок» и другие компании.
Кроме того, теперь сам факт работы в энергетическом секторе России – в настоящее время или в прошлом – является достаточным поводом для попадания в санкционный список США.
Отрицательно скажется на нефтегазовом секторе России и запрет американским нефтесервисным компаниям работать в нашей стране. В первую очередь это коснется деятельности важнейшего игрока на этом рынке – американской компании Schlumberger.
15 января 2025 г. Государственный департамент США ввел новые санкции в отношении более чем 150 юридических и физических лиц в соответствии с административным указом (Executive Order – E.O.) 14024, в том числе в отношении широкого круга компаний оборонной промышленности России и тех, кто поддерживает её военно-­промышленную базу. «Сегодняшние санкции также распространяются на десятки компаний во многих странах, которые продолжают поддерживать усилия России по уклонению от санкций США, особенно в КНР, которая остается крупнейшим поставщиком товаров двой­ного назначения и пособником уклонения от санкций в поддержку военных усилий России», – отмечается в соответствующем пресс-­релизе Минфина США. И добавляется: «Сегодняшние действия подрывают способность Кремля обойти наши санкции и получить доступ к товарам, необходимым для создания оружия для вой­ны в Украине» [24].
Не хотят отставать от США и их европейские союзники. В частности, новый состав Европейской комиссии – высшего органа исполнительной власти Европейского союза, утверждённый Европейским парламентом 27 ноября 2024 г., показал, что она уже в 2025 г. намерена сделать гораздо больше для ужесточения таких санкций. Так, Дэн Йоргенсен, бывший датский министр по вопросам климата, который стал комиссаром по энергетике и жилищному строительству и сейчас руководит энергетической политикой ЕС, выступая 5 ноября 2024 г. на слушаниях в Европарламенте, пообещал в I кв. 2025 г. представить дорожную карту поэтапного отказа от энергетической зависимости от России. «В первые 100 дней я представлю план, как ускорить прекращение нашей зависимости от российского газа до 2027 г.», – сказал он [25]. В этом плане/дорожной карте, как считают аналитики, судя по всему, будет оговариваться отказ не только от российского СПГ, но и от ядерного топлива [26].
Кроме того, в ближайшие месяцы в силу вступят новые ограничения ЕС на реэкспорт российского СПГ, принятые в рамках предыдущего пакета санкций. Это означает, что страны ЕС будут блокировать перепродажу природного газа, проходящего через их порты, что создаст логистическую проблему для судов-­газовозов России [26].
Новыми санкциями и высокими тарифами на всё, что Россия продает Соединённым Штатам и различным другим странам-­участницам, пригрозил Президент США Д. Трамп в своей соцсети Truth Social 22 января 2025 г., если Москва откажется от заключения сделки по Украине [27]. В тот же день он заявил, что считает вероятным дальнейшее ужесточение санкций США против РФ, если Москва не пойдёт на переговоры по урегулированию на Украине [28].
Сообщения о первых последствиях новых американских санкций появились менее чем через 3 дня после их оглашения. Уже 13 января агентства Reuters и Bloomberg отметили, что 65 танкеров, которые везли российскую нефть, остановились, не дойдя до мест назначения, в водах РФ, КНР и Сингапура, что Индия также прекращает торговлю с подсанкционными российскими компаниями, и не будет принимать нефтяные танкеры, попавшие в американские санкционные списки [29, 30]. А таких танкеров много. По имеющимся данным, если считать танкера, ограничения на которые одновременно наложили Великобритания, США и ЕС – 270 судов в сумме. Если учитывать те, которые попали под санкции как минимум одной страны или ЕС, – почти 350 (рис. 4).

Кроме того, российскую нефть перевозит и большое количество танкеров так называемого «теневого» флота . Их использование в целях обхода санкций является давно укоренившейся практикой для подсанкционных стран, особенно Ирана, Венесуэлы, а в последнее время и России. Выше, при цитировании пресс-­релиза Минфина США от 10 января 2025 г., упоминалось введение санкций в отношении беспрецедентного количества нефтевозов, многие из которых входят в состав «теневого» флота. И действительно, их точное общее количество никто не знает. В Lloyd’s List Intelligence подсчитали, что активный «теневой» флот, перевозящий иранскую, российскую и венесуэльскую нефть, насчитывает около 670 танкеров, из которых 250–300 задействованы в перевозке российской нефти. Аналитики «БКС-экспресса» оценивают теневой флот в 800 кораблей. В S&P Global насчитали около 889 судов общим дедвейтом больше 111 млн т, которые могли перевозить нефть и нефтепродукты из России [29, 31]. Поэтому вполне естественно, что рассмотренные выше санкции США могут ударить по экспортным поставкам российской нефти достаточно сильно.
По данным аналитической компании Kpler, последние санкции США нацелены на танкеры, которые перевозят около 42% морского экспорта нефти из России, в первую очередь в Китай и Индию [33]. При этом судам, попавшим под санкции, по словам высокопоставленного индийского чиновника, не будет разрешено разгружаться в индийских портах, а индийские банки будут требовать сертификаты происхождения нефти, чтобы гарантировать, что она не поступает от поставщиков, находящихся под санкциями [30].
К тому же, по данным трейдеров, новые санкции, нацеленные на российскую цепочку поставок нефти, привели к резкому росту затрат на фрахт танкеров, и не затронутых санкциями США [33].
Как ожидают в руководстве Министерства нефти и природного газа Индии (Ministry of Petroleum and Natural Gas), влияние санкций США особенно сильно будет ощущаться, когда через 2 месяца (к 27 февраля) истечет разрешённый санкциями период разгрузки танкеров с российской нефтью [30]. До конца января 2025 г. явных признаков сокращения потоков нефти из России не было (рис. 5).

Среднее значение поставок в первые 4 недели января 2025 г., наблюдаемое агентством Bloomberg, показало, что они мало изменились за неделю до 26 января, хотя и на относительно низких уровнях по историческим меркам. Ежедневные потоки российской сырой нефти за эту неделю выросли примерно на 320 тыс. барр./сут., до 3,07 млн барр./сут., или на 11%, по сравнению с предыдущей неделей. В целом же поставки сырой нефти за первые 4 недели 2025 г. составили около 290 тыс. барр./сут., на 9%, что ниже среднего показателя за весь предыдущий год.
Подобная оценка содержится и в отчете о рынке нефти МЭА, вышедшем в феврале 2025 г. (Oil Market Report – February 2025) [35]. «Новые санкции США в отношении России и Ирана взбудоражили рынки в начале года, но они еще не оказали существенного влияния на мировые поставки нефти. Экспорт иранской сырой нефти снизился лишь незначительно, в то время как российские потоки пока остаются в основном незатронутыми», – отмечается в нём.
Но уже за 7 дней, с 3 по 9 февраля ежедневные экспортные потоки российской сырой нефти упали примерно на 750 000 барр., или на 25%, по сравнению с предыдущей неделей, снизившись до 2,3 млн барр./сут. [36]. Не было заметных снижений и валютных поступлений от морского экспорта нефти из России (рис. 6).

Но уже за первую неделю февраля стоимость экспорта российской нефти, поставляемой танкерами, снизилась по сравнению с предыдущей неделей на 1–3 долл. за барр. Такое снижение цен на российскую нефть в сочетании с сокращением объёмов экспорта привело к тому, что валовая стоимость её экспорта снизилась примерно на 380 млн долл., или на 28%, до 990 млн за неделю до 9 февраля 2025 г. По оценке Bloomberg, это самый низкий показатель с декабря 2022 г. В среднем же за 4 недели доход снизился примерно до 1,31 млрд долл. в неделю с 1,43 млрд долл. за период до 2 февраля [36].
Однако, как отмечает Хавьер Блас, обозреватель Bloomberg Opinion, Россия находится под санкциями уже почти 3 года, но западные политики сосредоточились на удержании низких цен на нефть, а не на ограничении потоков. В последние дни своего пребывания в должности бывший президент Джо Байден немного изменил ситуацию, наложив на Москву самые строгие санкции за всю историю. После того, как первоначальный шок прошёл, контрабандисты начали искать пути решения, и России понадобилось менее 25 дней, чтобы найти обходные пути. Да, Кремлю приходится продавать свою нефть по более низким ценам и платить больше за её транспортировку. Сбоев предостаточно, и часть продукции ещё не нашла конечного клиента, что вынуждает некоторые танкеры превращаться во временные плавучие хранилища, но в целом нефть всё равно течет [37].
В заключение отметим, что наступивший год обещает быть столь же богатым на различные события и вызовы для мировой экономики, как и год прошедший. Причем неопределенность с их наступлением будет даже выше, учитывая характер и особенности мировоззрения новой администрации США на глобальные проблемы и возможности их решения.