Павел СОРОКИН –
заместитель Министра
энергетики России
За последнее десятилетие глобальный рынок энергоносителей претерпел значительные изменения. В первую очередь, он перестал быть исключительно нефтяным – началась обширная торговля сжиженным природным газом (СПГ), производство, а главное, трейдинг которого значительно расширился. На сегодняшний момент оборот СПГ перевалил за отметку в 300 млн тонн в год.
Международный рынок газа до последнего времени представлял собой разрозненные региональные площадки, на которых торговался преимущественно сетевой газ. Сейчас продажи крупнотоннажного СПГ начинают выступать уже в качестве системного интегратора газовых рынков в единое глобальное трейдинговое пространство.
С ростом объема торгов и размыванием границ на рынке СПГ постепенно переписываются “правила игры”, он становится более гибким, появляются сотни новых игроков с сильными компетенциями, в том числе и с нефтяного направления.
«Играть» на этом рынке становится все сложнее. Высокая волатильность цен давно стала для него привычным делом, тормозящим в развитии лишь трейдеров с небольшими капиталами. По факту, со стороны предложения на рынке обсуждаются десятки новых проектов, в первую очередь, на территории Австралии, США и России, по которым компаниям еще только предстоит принять инвестиционное решение.
Ожидать дефицита предложения на этом рынке в среднесрочной перспективе не стоит. Перепроизводства СПГ, о котором так беспокоилось экспертное сообщество в начале 2010-х, так и не произошло.
Скорее наоборот, намного больше неопределенностей возникает со стороны спроса. Как ни странно, но локомотивом спроса здесь может выступить не молодая растущая экономика Китая, а традиционный рынок Европы. Спрос на импортный газ в Европе будет постоянно расти из-за увеличивающегося падения собственной добычи: английский и норвежский сектора Северного моря требуют все больших вложений для поддержания «полки» добычи, в то время как единственный крупный проект в регионе – голландский Гронинген – вскоре будет законодательно закрыт по причинам безопасности. В 2018 году снижение добычи газа в Европе достигло 3,6%. Согласно прогнозу Wood Mackenzie, в долгосрочном периоде собственная добыча газа в странах Европы будет только падать. К 2040 году она сократится на 65% по сравнению с 2018 годом – с 99,4 млрд куб. м. до 34,8 млрд куб. м.
Добыча газа в Европе 2015-2040 гг
Источник: Wood Mackenzie (2018)
Текущая политика Евросоюза по декарбонизации и его стремление как можно быстрее перейти к низкоуглеродной экономике создают предпосылки для расширения присутствия на этом рынке экологически чистых источников энергии. Но, несмотря на развитие подобных возобновляемых источников энергии, Европа стремительно теряет конкурентоспособность своей экономики. Поэтому кажется вероятным, что именно газовая генерация, выделяющая в два раза меньше выбросов парниковых газов, чем угольная и по стоимости пока более конкурентоспособная, чем возобновляемая энергетика, в перспективе станет локомотивом большинства ведущих экономик региона. По мнению экспертов BP[1], доля газа в топливном балансе стран ЕС вырастет с 19,5% в 2018 году до 20,4% к 2040 году.
Идет настоящая гонка за то, чтобы «закрыть» это окно возможностей. По состоянию на 2018 год, при собственной добыче в 99,4 млрд куб. м., импорт газа в страны Европы был на уровне 281,2 млрд. куб. м, что составляет 53,8% от общего спроса. С учетом падающей собственной добычи, ожидается, что зависимость от импорта газа на европейском рынке к 2040 году вырастет до 387,2 млрд куб. м и составит уже 78,3% от спроса на газ.
Лидером этой гонки на данный момент остается Россия, имеющая самые большие доказанные запасы газа в мире (более 35 трлн куб. м. или около 18% от общемировых) и наиболее удобный подход к рынкам Европы с очки зрения логистики. Несмотря на ужесточение конкуренции на глобальных газовых рынках, особенно со стороны новых производителей сжиженного газа, динамика поставок российского трубопроводного газа в Европу только растёт. По итогам 2018 года доля российского газа на рынке Европейского союза составила 36,7%.
В итоге, закрытие «окна» спроса в континентальной Европе становится зоной конкуренции российского трубопроводного газа и СПГ. По прогнозу многих видных экспертов, в частности, IHS Markit, доминирование российского трубопроводного газа на рынках Европы сохранится, как минимум, в течение ближайших 10 лет.
Впрочем, расслабляться едва ли стоит. Именно в 2018 году в Европе впервые столкнулись в конкурентной борьбе СПГ и российский сетевой газ. Что любопытно, рост поставок СПГ в значительной мере обеспечил российский же производитель «Ямал СПГ» – 6,6 млрд. куб. м. Около 80% СПГ было направлено в Бельгию, Францию, Нидерланды и Великобританию – страны, покупающие российский трубный газ.
Трактовать этот факт можно по-разному, но абсолютно ясным становится то, что изменения на традиционном газовом рынке Европы становятся необратимыми. Конкуренция растет, приходят новые игроки – как из России, так и из ряда крупных стран-производителей из Африки и США. Их преимуществами становится гибкость в цене, сроках контрактов, и все нарастающее, абсолютно нерыночное, политическое давление. В этой связи становится интересным, сможет ли более традиционный и, казалось бы, чуть менее поворотливый, трубопроводный газ сохранить свои лидирующие позиции и не стать обузой для самих поставщиков.
СПГ надежды
На сегодня СПГ продолжает оставаться самым быстрорастущим источником поставок газа и основным драйвером спроса на него. Объем поставок сжиженного газа в мире в 2018 году достиг 319 млн. т[2], что на 8,1% больше предыдущего года. По прогнозам аналитиков Shell, такая тенденция сохранится и в будущем. В этом году объем поставок СПГ вырастет на 13%, до 360 млн т., в 2020-м – еще как минимум на 7%, до 385 млн т., вплоть до 580 млн т. к 2030 году.
Такие прогнозы объясняются сразу несколькими причинами экономического и технологического характера.
В первую очередь. структуры контрактов на СПГ становятся более гибкими. Стимулы для такого структурного дрейфа очень различны: от выхода на рынок новых потребителей до стремления покупателей, особенно, европейских, к диверсификации поставщиков для повышения надежности и, конечно, выгодности поставок.
В то же время, растет доля контрактов, где выбор пунктов конечного назначения остается за покупателем СПГ. Именно по этой схеме построены контракты на поставку СПГ из США. В итоге, торговый компонент на рынке только растет вместе с перепродажами СПГ. Сами контракты становятся более долгосрочными. С 2017 года по 2018 год средняя продолжительность их действия выросла более чем вдвое – с 6 лет до 13 лет. Общий объем контрактов увеличился в 2,7 раза.
Увеличение длительности контрактов, в свою очередь, поддерживает ввод новых мощностей СПГ, а значит, по цепочке, снижает средние затраты на строительство. За последние 8 лет они упали практически вдвое (с $2 000/т в 2010-2014 гг. до $600-1 400/т в 2014-2018 гг.).
Как следствие, количество СПГ-проектов будет только расти. Согласно прогнозам Oxford Energy[3], суммарно в ближайшие два года инвестиционные решения будут приняты по 28 проектам общей мощностью 302 млн т., из которых 204 млн т. является новыми проектами, а оставшаяся часть представляет собой расширения существующих СПГ-заводов. Больше всего их будет на территории США и Канады (около 190 млн т), а также в Катаре (33,4 млн т), Мозамбике (28 млн т) и России (25 млн т). Впрочем, для сравнения, за 2018 г. инвестрешения были приняты по проектам лишь на 21,5 млн тонн.
Поскольку рынки Европы считаются одними из основных рынков сбыта, растущие амбиции США представляют серьезные риски для положения России на этом рынке. В настоящий момент добыча попутного газа на сланцевых формациях США растет быстрее, чем трубопроводные мощности и спрос. По прогнозам IHS, к 2030 году экспорт СПГ из Северной Америки значительно вырастет – с нынешних 21 млн тонн до 96 млн тонн.
Наконец, помимо фактора США и коренного изменения модели рынка СПГ, на пути поставок сжиженного газа влияет также темпы роста цен на премиальных рынках Азии.
Все вышеперечисленные факторы оказывают огромное влияние на изменение энергетической конъюнктуры многих регионов мира, в особенности, Европы, стремящейся к постоянной диверсификации поставок, в том числе снижению «зависимости» от России. Этот вектор особенно укрепился после проблем с прокачкой российского газа через территорию Украины в 2006 и 2009 гг. Для этого страны Европы активно строят все новые и новые регазификационные терминалы. По состоянию на 2018 год, они уже составили 173 млн тонн. Впрочем, учитывая общий объем импорта СПГ Европой в 2018 году в объеме 50 млн т., а также темпы роста спроса на СПГ (в 2018 году – всего около 7%), регазификационные терминалы еще какое-то время будут терпеть убытки. Их средняя загрузка пока не превышает и 30%.
Расжижай и плати
Пока диверсификация поставок за счет СПГ идет довольно сложно. Это становится очевидным при взгляде на разбивку по основным поставщикам СПГ в Европу. Так, из суммарного импорта СПГ в Европу в объеме 50 млн т, Россия поставила 4,9 млн т или почти 10% от общего объема, на первом месте идет Катар (16,9 млн т или 33,7% от совокупного экспорта в Европу), затем Нигерия (9,5 млн т или 19,0%) и Алжир (9,4 млн т или 18,8%). Импорт СПГ из США пока не превысил и 2,7 млн т, увеличившись за год всего на 0,3 млн т (данные Vygon Consalt).
Но несмотря ни на что, эксперты рынка остаются оптимистами относительно перспектив 2019 года, прогнозируя рост поставок СПГ в Европу от 15,6-23,5 млн т (Shell) до роста почти в 1,5 раза в 25 млн т (Wood Mackenzie). Подобные прогнозы прихода значительных объемов СПГ строятся на предположении о сохранении премиального характера европейского рынка в 2019 году. За 3 месяца текущего года страны Европы уже импортировали 21,5 млн т СПГ. Примечательно, что в этот же период (январь-март) экспорт газа “Газпромом” в Европу снизился на 0,4% до 61,5 млрд куб. м., хотя доходы от экспорта и выросли на 10,7%, до $14,1 млрд по сравнению с аналогичным периодом 2018 года.
Таким образом, сегодняшняя конкурентная ниша, которую занял российский трубопроводный газ в газовом импорте ЕС в 46%, расценивается некоторыми странами ЕС если не как угроза для энергетической безопасности Европы, то как повод для диверсификации. Эксперты Wood Mackenzie ожидают, что доля СПГ в общих поставках газа в Европу будет плавно расти по сравнению с трубопроводными поставками с 12,9% в 2018 году до 29% в 2040 году. По мнению экспертов IHS, будет страдать доля именно трубопроводного газа, ожидая, что в период 2018-2030 гг. поставки из России упадут до 143 млрд куб. м.
Поставки природного газа в Европу
Источник: Wood Mackenzie (2018)
Впрочем, на данный момент текущие показатели экспорта говорят об обратном. Популярность российского трубопроводного газа только растет. В прошлом году «Газпром» установил новый экспортный рекорд в более чем 200 млрд куб. м. Только по газопроводу «Северный поток» в 2018 году были поставлены объемы газа, превышающие его проектную годовую производительность: 58,8 против 55 млрд. куб. м. в год.
На сегодня действующие мощности поставок газа в Европу, учитывая Турцию, превышают 250 млрд куб. м. в год, а с учетом ввода «Северного потока-2» (55 млрд куб. м.) и двух веток «Турецкого потока» (31,5 млрд куб. м.), экспортные возможности России уходят далеко за 300 млрд куб. м. газа в год.
Вероятность того, что столь огромные трубопроводные объемы останутся недозагруженными, при условии роста импорта странами Европой, стремится к нулю. Если пересчитать долю в импорте на долю в реальном потреблении, выйдет, что Россия, с учетом экспорта своего СПГ, занимала порядка 38% на рынке ЕС. При этом низкая себестоимость добычи газа в России делает его долгосрочным ценовым лидером в регионе. Это становится очевидным, если сравнить рекордный экспорт газа в Европу со стороны «Газпрома» и падение поставок трубопроводного газа у таких крупных игроков на европейском рынке, как Алжир. Да, неоспорим факт, что в начале 2019 года экспорт газа «Газпрома» в Европу снизился по сравнению с прошлым годом, но это, скорее, последствие сочетания фактора теплой погоды в Европе и резкого снижения ценового спреда на СПГ в Азии и Европе, вызванного, в основном, временным замедлением спроса на СПГ в Китае.
В первую очередь, одним из главных плюсов российского газа является его география и наличие огромных запасов в 35 трлн куб. м., тогда как ближайшие конкуренты России на экспортных рынках Европы и Азии – США и Австралия – обладают лишь 8,7 трлн куб. м. и 3,6 трлн куб. м. соответственно. Кроме того, удобное расположение России между Европой и Азией позволяет нашему газу – как в жидком, так и газообразном состоянии – быть прибыльным при текущих ценах и выигрывать конкуренцию у СПГ из США и Австралии.
По оценкам представителей «Газпрома», в 2018 году средние цены на российский газ в ЕС составили не менее $248/куб. м или $6,92/млн БТЕ. С учетом того, что американский СПГ, чаще всего, торгуется международными трейдерами по биржевой цене газа (NBP), средняя цена которого составила $7,7/млн БТЕ, то американский СПГ, привязанный к спотовой цене на газ, был как минимум на 11% дороже российского газа. Если же добавить сюда расходы на регазификацию (оценочно $0,5/млн БТЕ), то СПГ оказывается дороже уже на 14-18%.
Более того, для дальнейшего расширения спроса на российский газ в Европе существуют и другие условия. К примеру, для поддержания конкуренции «Газпром» пробует новые варианты ценообразования, продавая свой газ на аукционах. Кроме этого, поспособствовать росту спроса может текущий процесс декарбонизации, постепенно снижающий использование неэкологичных видов топлива и повышающий потребление газа.
Экспорт СПГ в страны Европы является перспективным, но не основным маршрутом поставок российского газа на рынки этого региона, пока не обеспеченного достаточными трубопроводными мощностями для перекачки регазифицированного газа потребителю. Такими газопроводами обеспечена лишь четверть мощностей приемных береговых терминалов СПГ. При постепенном текущем расширении количества терминалов с доступом к крупным газопроводам, спрос на СПГ – и в первую очередь, российский – будет также увеличиваться. На сегодняшний день в России работают два завода по производству СПГ – сахалинский «Сахалин-2» и «Ямал СПГ» – но их количество будет расти. В ходе Восточного экономического форума «Новатэк» и ряд японских компаний подписали протокол о принятии окончательного инвестиционного решения по проекту «Арктик СПГ-2», предусматривающего строительство трех очередей по производству СПГ мощностью 6,6 млн тонн в год каждая – всего на 19,8 млн тонн. Количество подобных проектов на севере, на полуостровах Ямал и Гыдан, ограничено только ресурсной базой, огромные запасы которой достигают 38 трлн куб. м. На этом арктическом направлении российскому газу, но уже в сжиженном виде, также помогает относительно небольшое транспортное плечо до европейских и азиатских потребителей.
В рамках развития арктического потенциала президент России отдельно
выделил задачу превращения Северного морского пути в глобальную, конкурентную
логистическую систему, играющую важнейшую стратегическую роль в развитии арктической зоны России. К 2024 году
грузопоток по Севморпути должен достичь 80 млн тонн в год. В этом ямальский СПГ сыграет одну из решающих ролей.
В целом, ресурсная база позволяет России претендовать на уровень производства
СПГ в 100-140 млн тонн в год к 2035 году и долю на мировом рынке до 20%. Это особенно важно с учетом прогнозов по удвоению
спроса на СПГ к 2035 году до 600 млн тонн и образованию свободной ценовой ниши в
примерно 200 млн тонн СПГ в год за счет отсутствия на сегодняшний день
достаточного количества СПГ-проектов. При этом, адресаты поставок российского СПГ и российского трубопроводного газа будут
совершенно разные, что позволит избежать нездоровой конкуренции и создает
условия для дальнейшего роста экспорта как сжиженного, так и сетевого газа из
России.
[1] BP Outlook 2019
[2] Shell LNG Outlook 2019 https://www.shell.com/energy-and-innovation/natural-gas/liquefied-natural-gas-lng/lng-outlook-2019.html
[3]Outlook for Competitive LNG Supply https://www.oxfordenergy.org/publications/outlook-competitive-lng-supply/
